Сыну Аркадию
Будут и стихи, и математика,
Почести, долги, неравный бой.
Нынче ж оловянные солдатики
Здесь, на старой карте, стали в строй.

Лучше бы уж он держал в казарме их!
Но, ведь на войне, как на войне, -
Падают бойцы в обеих армиях,
Поровну на каждой стороне.

И какая, к дьяволу, стратегия,
И какая тактика, к чертям!
Вот сдалась нейтральная Норвегия
Ордам оловянных египтян.

Левою рукою Скандинавия
Лишена престижа своего,
Но рука решительная правая
Вмиг восстановила статус-кво!

Может быть - пробелы в воспитании,
Иль в образованье слабина,
Но не может выиграть кампании
Та или другая сторона.

Сколько б ни предпринимали армии
Контратак, прорывов и бросков,
Всё равно, на каждом полушарии
Поровну игрушечных бойцов.

Где вы, легкомысленные гении,
Или вам явиться недосуг?
Где вы, проигравшие сражения
Просто, не испытывая мук?

Или вы, несущие в венце зарю
Битв, побед, триумфов и могил?
Где вы, уподобленные Цезарю,
Что пришел, увидел, победил?

Совести проблемы окаянные:
Как перед собой не согрешить?
Тут и там - солдаты оловянные;
Как решить, кто должен победить?

Мучается полководец маленький,
Ношей непосильной отягчён,
Вышедший в громадные начальники,
Шестилетний мой Наполеон.

Чтобы прекратить его мучения,
Ровно половину тех солдат
Я покрасил синим, - шутка гения, -
Утром вижу - синие лежат.

Я горжусь успехами такими, но
Мысль одна с тех пор меня гнетёт:
Как решил он, чтоб погибли именно
Синие, а не наоборот?